|
|
|
Зарубежная литература первой половины 20 века
|
Жестокий и остроумный роман Артура Миллера рассказывает историю благополучного англосакса Лоренса Ньюмена, отнюдь не склонного к национальной терпимости, — до того дня, когда ему случилось, как назло, надеть очки... |
|
«Клингзор». «Росхальде». «Демиан». «Кнульп»... Повести Германа Гессе известны, пожалуй, в меньшей степени, чем его романы, однако именно в них писатель наиболее многообразен — от изысканного импрессионизма до яростного экспрессионизма, от философской прозрачности до модернистской изощренности. Таков многоликий талант Германа Гессе.» |
|
«Роман Э.М. Ремарка «На Западном фронте без перемен» — одно из наиболее ярких литературных произведений о Первой мировой войне. Со следующей книгой писателя — романом «Возвращение» — его связывают общие герои и общая идея. Тема этих книг, ставшая темой всего творчества Ремарка, — судьба «потерянного поколения», жизнь тех, кто уцелел на войне, но вернулся домой искалеченным и физически, и морально.» |
|
«Роман Олдингтона «Дочь полковника» некогда считался одним из образцов скандальности, — но теперь, когда тема женской чувственности давным-давно уже утратила запретный флер, читатели и критики восхищаются не «сенсационностью» этого произведения, но его искренностью, реализмом и глубиной психологической достоверности. Мужчины погибли на войне, — так как же теперь быть молодым женщинам? Они не желают оставаться одинокими. Они хотят самых обычных вещей — детей, семью, постельных супружеских радостей. Но... общество, до сих пор живущее по викторианским законам, считает их бунтарками и едва ли не распутницами, клеймит и проклинает...» |
|
Ночь, когда человек, потерявший все, отчаянно исповедуется перед случайным встречным — и за дешевым вином тянется и тянется рассказ о любви, войне, о странной верности — и страшной отваге... |
|
Ироничные, остроумные, безукоризненно интеллектуальные новеллы великого Олдоса Хаксли. Новеллы, в которых один из самых неоднозначных английских писателей XX века играет жанрами и направлениями — от реализма до мистического реализма, от социальной сатиры до философской притчи. Олдос Хаксли пародирует и цитирует, предвосхищая постмодернизм, — однако ни разу не изменяет себе и собственному отношению к реальности — как обычной, так и литературной. |
|
Их вырвали из привычной жизни... Их швырнули в кровавую грязь войны... Когда-то они были юношами, учившимися жить и мыслить. Теперь они — пушечное мясо. Солдаты. И учатся они — выживать и не думать. Тысячи и тысячи навеки лягут на полях Первой мировой. Тысячи и тысячи вернувшихся еще пожалеют, что не легли вместе с убитыми. Но пока что — на западном фронте все еще без перемен... |
|
«Роман «Признания авантюриста Феликса Круля» привлекает внимание читателя острым сюжетом, блистательным стилем и, прежде всего, ярким образом антигероя — обаятельного юного циника, свято верящего в силу обстоятельств, преступника-интеллектуала, который, несомненно, нарушает закон, но, тем не менее, удерживает авторские симпатии благодаря своему противостоянию унылой законопослушности буржуазного общества, которое он отвергает и которому противопоставляет свой принцип личной свободы.» |
|
Между неразлучными Бертрамом Вустером и Дживсом пробежала черная кошка, а точнее — белый клубный пиджак с золотыми пуговицами, ставший причиной размолвки и тайного соперничества юного джентльмена и его слуги. Уязвленный Берти стремится доказать всем, что он куда изобретательнее и умнее прославленного Дживса, а потому берется примирить рассорившихся влюбленных и устроить судьбу школьного друга. Кто же одержит победу в этом нешуточном противостоянии гигантов мысли? |
|
«Жизнерадостный и энергичный молодой человек, с честными намерениями, упорно стремящийся к заветной цели и с удивительным «везением» попадающий во множество передряг и нелепых ситуаций, из которых он ловко выпутывается, — таков излюбленный герой Вудхауса. Несокрушимый Арчи завоюет любовь сурового тестя, оправдает надежды прекрасной Люсиль и подарит читателю хорошее настроение.» |
|
«Острие бритвы». Одно из лучших произведений Моэма. Не просто роман, но — подлинная «школа нравов» английской богемы начала XX века, книга язвительная до беспощадности, но в то же время — полная тонкого психологизма. Сомерсет Моэм не ставит диагнозов и не выносит приговоров — он живописует свою собственную «хронику утраченного времени», познать которую предстоит читателю!» |
|
Самый прославленный роман Генрика Сенкевича, признанный классикой историко-приключенческой литературы, не однажды положенный в основу талантливых и увлекательных фильмов и многосерийных саг... История смутного времени по-польски. История жестокого и беспощадного противостояния народов Речи Посполитой — поляков, литовцев, украинцев... История юного польского дворянина, его великой любви, личностного становления в лихую годину перемен и опасных приключений. История, в которой реально существовавшие и вымышленные гением Сенкевича персонажи и события переплетены настолько плотно, что различить их не сможет даже самый придирчивый читатель... |
|
«Это — красивейший из европейских романов XX века. Роман о любви, войне и смерти. Это — печальнейший из европейских романов XX века. Роман о женщине, у которой нет ничего, кроме жалких сиюсекундных побед, — и о мужчине, привыкшем к страху, ненависти и безнадежности, как к своему второму «я». Это — «Триумфальная арка». Роман о страсти, что может и должна завершиться лишь трагедией.» |
|
Перед вами — иной Оруэлл. Не писатель, но — философ, литературный критик и журналист. Человек, творящий подлинно высокую журналистику — и обращающий ее в истинное искусство слова. Эссе Оруэлла всегда умные, изысканно-злые и подчас парадоксальные. Сегодня, как и в прошлом, многим они кажутся спорными и скандальными. Почему? Да потому, что Джордж Оруэлл всегда современен! |
|
Он был ночным портье. Маленьким человеком, не надеявшимся на перемены к лучшему. Но таинственная гибель одного из постояльцев отеля открыла для него дверь в другую жизнь — яркую, шикарную, порой — авантюрную и опасную, но всегда — стремительную и увлекательную... |
|
Остроумные, насмешливые истории-анекдоты и трагические, эмоциональные рассказы. Их герои — то истинные английские леди и джентльмены, поставленные судьбой в необычные, зачастую невероятные обстоятельства, то совершенно иные люди, ставшие участниками и свидетелями подлинных драм и трагедий, калечащих и в корне меняющих человеческие судьбы. |
|
«Замок» Франца Кафки — один из знаковых романов прошлого столетия. Книга об одиночестве, бессилии и трагической обреченности человека, вопреки всему стремящегося во что бы то ни стало добиться поставленной цели, о его противостоянии враждебному окружающему миру — миру бюрократизма, тотального контроля и нетерпимости к инакомыслию.» |
|
«А перед нами все цветет, за нами все горит... Не надо думать, с нами тот, кто все за нас решит!» Но — что делать, если не думать ты не можешь? Что летать, если ты не способен стать жалким винтиком в чудовищной военной машине? Позади — ад выжженных стран. Впереди — грязь и кровь Второй мировой. «Времени умирать», кажется, не будет конца. Многие ли доползут до «времени жить»?» |
|
«Назову себя Гантенбайн» — одно из значительнейших произведений модернистской литературы XX века. Роман, является своеобразным эталоном европейского понимания стиля «сад расходящихся тропок», рожденного в древности в Китае, но впоследствии достигшего кульминации в латиноамериканской литературе. Мотив двойничества — вообще ключевой для творчества Фриша — получает в романе «Назову себя Гантенбайн» совершенно иное звучание, поскольку читатель имеет дело даже не с реальными и вымышленными персонажами, но с двумя персонажами равнозначными, действующими в параллельных ветвях единой реальности. При этом понять, кто из них более «истинен», очень и очень нелегко...» |
|
Что еще остается у людей, захлебывающихся в огненном водовороте войны? Что остается у людей, у которых отняли надежду, любовь — и, по сути, даже саму жизнь? Что остается у людей, у которых не осталось просто ничего? Всего-то — искра жизни. Слабая, но — негасимая. Искра жизни, что дает людям силу улыбаться на пороге смерти. Искра света — в кромешной тьме… |
|
