|
|
|
Книги издательства «Захаров»
|
Людмила Михайловна Алексеева (р. 1927) — историк, редактор. Участвовала в правозащитных выступлениях, начиная с первых протестов против ареста и осуждения в 1966 году писателей А. Синявского и Ю. Даниэля. Она стала одним из инициаторов оказания материальной помощи политическим заключенным и их семьям. В феврале 1977 г. эмигрировала в США. Вернулась в Россию в 1993 году. В мае 1996 года избрана председателем Московской Хельсинкской Группы. С ноября 1998 года по ноябрь 2004 года — Президент Международной Хельсинкской Федерации по правам человека. В книге Людмила Алексеева рассказывает о своей жизни, полной неожиданных поворотов, о времени, в котором ей и ее друзьям-правозащитникам довелось жить и сделать свой выбор. Андрей Сахаров, Натан Щаранский, Лариса Богораз, Александр Солженицын... Вот неполный список тех, с кем предстоит встретиться читателям в «Поколении оттепели». |
|
«Те, кто никогда не читал «Войну и мир», смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с «каноническим» текстом.» |
|
В 1906 г. В.Д. Набоков – депутат I Государственной думы, после роспуска которой вместе с коллегами подписал Выборгское воззвание, за что был приговорен к трем месяцам тюрьмы и лишен права избираться в Думу следующих созывов. В 1916 г. Набоков с делегацией русских журналистов был командирован в Англию и Францию с целью освещения в России военных действий союзников. В феврале 1917 г. занял пост управляющего делами Временного правительства, а в ноябре 1918-го – министра юстиции Крымского краевого правительства, став участником и свидетелем стремительного развития событий 1917-1919 годов во всей их неразберихе, закономерности и случайности. В эмиграции Набоков был соредактором берлинской газеты «Руль». Человек ясного, острого ума и высоких моральных качеств, В.Д. Набоков погиб в 1922 г. в Берлине, спасая от пули экстремиста своего политического противника П. Милюкова. В настоящее издание вошли все три прижизненные книги В.Д. Набокова: «Тюремные досуги» (1908), «Из воюющей Англии» (1916) и «Временное правительство и Большевистский переворот» (1921), а также избранные статьи и воспоминания, опубликованные им в России и в эмиграции – до и после Временного правительства. |
|
«Публицистическое и литературное наследие Валерии Ильиничны Новодворской непросто уместить в трех томах. Она писала всю жизнь — от руки — обо всем: Пушкине, Чехове, российской истории и французской политике, о моде, театре, музыке — невозможно всего перечислить. Ее интересовали все и всё, она не проходила мимо ни одного мало-мальски значительного события не только в России, но и в мире. Написанное ею исчисляется тысячами страниц; это из того, что сохранилось, а многое она выбрасывала, да и черновиков почти не осталось. Принцип расположения материалов в этом издании — хронологический. Значительная часть текстов, причем не только стихи и письма, ранее не публиковалась. При отборе материалов для нас было важно сохранить основные сюжетные линии выступлений В.И. Новодворской: антикоммунизм, либерализм в политике и экономике, реформы, борьба за права, Свобода, антифашизм, западничество, критика военщины, независимость бывших республик (Литва, Латвия, Эстония, Грузия) и несвобода оставшихся (Беларусь); Чечня, а в последние годы — Украина; оценка правления Горбачева, Ельцина, Путина. Перемена во взглядах. Три тома — это не много для всего, что она написала. На каждый год в среднем — 50 страниц. Это, конечно, верхушка айсберга. Но больше, чем ничего. I том — «Прощание славянки», стихи, письма, материалы 1984-1995 годов. II том — материалы 1996-2014 годов. III том — «Мой Карфаген обязан быть разрушен» и «Храм на Болоте».» |
|
Мидас Деккерс — самый знаменитый биолог в Нидерландах и один из самых популярных писателей, который повествует о животных. В его сборниках можно найти истории о диковинных зверях и необычных птицах, но только одно животное занимает абсолютно особенное место в его творчестве и в его сердце — это кошка. Если у вас дома правит пушистый тиран — эта книжка для вас, если вы не сильно жалуете кошек — все равно прочитайте ее. Вы узнаете про ангору, бирманца и сиамца, о том, кто такие почтовые коты и почему ни одно кафе в Голландии не может считаться приличным, если в нем не живет кот. Деккерс старается разгадать загадки кошачьего поведения и при этом повествует нам очень много о нас самих, он отвечает на самые необычайные вопросы... |
|
«Навеки твоя Эмбер» — этот роман во всем мире признан классикой любовного жанра. Наравне с «Унесенными ветром» и «Поющими в терновнике» он составляет золотой фонд «женской литературы». История жизни и приключений страстной красавицы Эмбер, любившей многих мужчин, но страдавшей по одному, никого не оставит равнодушным.» |
|
В большей степени, чем любое другое произведение Алданова, `Истоки` связаны с русским историческим романом XIX века. Но современник Соловков и Хиросимы, Алданов по-новому интерпретирует известные события русской и европейской истории 1874-81 годов. Размышляя о культурной традиции, сталкивая героику и будни, анализируя поведение человека перед лицом смерти, он, по существу, остается в кругу вечных тем, но главный его мотив — бессилие человека перед потоком исторических событий, тщетность исторических деяний. Этот горький мотив контрастирует с внешней легкостью занимательного повествования: композиция выразительна, сюжет включает элементы высокой трагедии, мелодрамы, криминальной истории. |
|
«В сочинении Тьера поражало уменье говорить обо всем тоном специалиста; картины битв и походов свидетельствовали о знакомстве с военным делом, страницы, посвящённые финансам, как будто были написаны финансистом. Изящный язык и яркие характеристики главных деятелей революции обеспечивали книге успех в широкой публике. Идея причинности проникала все сочинение; события революции не являлись случайностью или проявлением злой воли революционеров, но вытекали одно из другого с логической необходимостью; Тьера упрекали даже в историческом фатализме. Его обвиняли также в поклонении успеху; и действительно, он сочувствует Мирабо, пока Мирабо находится на вершине своего могущества; потом сочувствие его переносится на жирондистов, которых он называет самыми просвещёнными и самыми великодушными людьми эпохи — но вместе с тем он утверждает, что они повредили делу революции и свободы и вполне заслужили свою участь. По очереди он сочувствует Дантону, Робеспьеру и, наконец, Наполеону, изменяя первым двум и вполне оправдывая их казнь, как только им изменяет счастье. Луи-Адольф Тьер — политик, премьер-министр во время Июльской монархии, первый президент Третьей республики, историк, писатель — полвека связывают историю Франции с этим именем. Автор фундаментальных исследований «История Французской революции» и «История Консульства и Империи». Эти исследования являются уникальными источниками, так как написаны «по горячим следам» и основаны на оригинальных архивных материалах, к которым Тьер имел доступ в силу своих высоких государственных должностей. Оба труда представляют собой очень подробную историю Французской революции и эпохи Наполеона I и по сей день цитируются и русскими и европейскими историками.» |
|
«Все русские эмигранты в Америке делятся на два типа: на тех, которые пустили корни на своей новой родине, и на тех, кто существует в ней, но корни свои оставил в прежней земле, то есть живут внутренними эмигрантами... В 1978 году я с семьей уехал из России в возрасте почти пятидесяти лет, и мне удалось пустить корни в Америке. В этой книге я описываю, как мне, русскому доктору, посчастливилось пробиться в богатую частную медицинскую практику. Ничто так не интересно, как история успеха в чужой стране. Эта книга — продолжение воспоминаний о первых трудностях нашей эмигрантской жизни («Русский доктор в Америке», «Захаров», 2001 год), в ней я описывал, как трудно было приспосабливаться к Америке. Но когда я к ней приспособился, то уже смог приспосабливать Америку к себе. Многие читатели спрашивали: что было с нами дальше, стали ли мы американцами? Пусть они сами судят — кем мы стали. Надеюсь, это продолжение нашей истории их заинтересует. Тем более, что рассказываю я тут не столько о себе, сколько о современной американской медицине и о врачах.» |
|
В 1896 году счастливый случай привел еще студента А.Б. Гольденвейзера в дом Л.Н. Толстого. Толстой относился к даровитому пианисту с большим доверием и нередко открывал душу, делился мыслями, чувствами, переживаниями, подчас интимного свойства. Он знал, что Гольденвейзер любит его искренней, горячей любовью, что на него можно положиться как на преданного друга. Уникальная по продолжительности создания книга поражает — как и сам Толстой — своим разнообразием и даже пестротой: значительные суждения Толстого по острейшим социальным, литературным и философским вопросам соседствуют со смешными мелочами быта, яркими характеристиками самых разных посетителей Ясной Поляны и дикими перепалками жены Софьи Андреевны с дочерью Александрой Львовной. |
|
«Как известно, советское общество много лет делало то, о чем не говорило, и думало так, как нельзя было думать, а писатели тем временем выполняли госзаказы. «Иноверцы» же уходили в подполье. Венедикт Ерофеев (1938-1990) писал, как хотел, писал что хотел — и издавал по своей цене! В литературном процессе Ерофеев, подобно герою его произведения «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» Гуревичу, «чувствует себя, как в чреве мачехи». Он — инородное тело в советской литературе и зачинатель русского постмодернизма. Пьеса «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» является единственным сохранившимся в законченном виде драматургическим произведением. Остальные Ерофеев либо бросал, не дописав и до середины, либо просто безвозвратно терял. В пьесе Ерофеев создал такое зеркало общественной жизни, которое понравилось не всем. Он изобразил советское общество таким, каким оно было, ничего не меняя.» |
|
...Русский народ, что ты сделал? Искал свое счастье. Одураченный, плюхнулся свиньей в навоз. Поверил... Кому ты поверил? Ну, пеняй теперь на себя, расплачивайся... |
|
«У этой книги двойная ценность. Во-первых, это рассказ о жизни и взрослении одной юной москвички с Арбата в первой четверти XX века, рассказ удивительно точный, интересный и уже потому вполне самодостаточный. Во-вторых, потому, что эта девочка — дочь знаменитого Михаила Гершензона, он был ее главным героем и стал основным действующим лицом ее воспоминаний. Текст книги печатается впервые. «Как это закрепить? Как это удержать? Как передать силу жизни, кипевшую ключом во мне — маленькой черноглазой, всегда веселой девочке, пронизанной вечным ощущением счастья? Как передать любовь моего отца и ту удивительную, никогда не встреченную в жизни мудрость, которая была в нем заключена и которая держала меня в своих крепких объятьях первые 17 лет моей жизни? Как передать звук его шагов, контуры его сутуловатой спины, неповторимую прелесть и значительность интонаций его голоса, для меня звучавшего непререкаемой силой закона, красоту его широкой мужской руки, огонь выпуклых черных глаз?..» |
|
«Дмитрий Иринархович Завалишин (1804-1892) родился в Астрахани в семье генерал-майора, окончил Морской Корпус и в нем же преподавал, совершил кругосветное путешествие на «Крейсере», основал «Орден Восстановления», был близок к декабристам, в восстании не участвовал, но осужден к 20 годам каторги. Оставался в Чите до 1863 года, когда его — уникальный в отечественной истории случай — выслали из Сибири в Европейскую Россию. Последние три десятилетия он жил в Москве.» |
|
«Я на мир взираю из-под столика. Век двадцатый — век необычайный. Чем столетье интересней для историка, Тем оно для современника печальнее… «Парадоксальные строки Николая Глазкова отлично описывают мои ощущения от заканчивающегося 2014 года. Россия, много лет привычно кочумавшая в классическом застое на уже привычной нефтяной халяве, внезапно вошла в острую фазу. Привет, как говорится, основоположникам: количество перешло в качество… Олимпиада в Сочи закончилась зелеными крымскими человечками; от радости в зобу дыханье сперло. Да если бы только в зобу. Эйфорией перекрыло мозги. Большая война не заставила себя ждать…Жить в России стало невыносимо стыдно — или безумно радостно. Когда в феврале я писал для «Ежедневного журнала» свой текст «Путин и девочка на коньках», я, конечно, не предполагал, что этот текст так сдетонирует наверху. Но я угадал сильнее, чем хотел бы: наши судеты случились не через два года после Олимпиады, а сразу… Оттого, видать, их и разорвало там, что я случайно попал в больной нерв. Тут-то и стало интересно (см. эпиграф из Глазкова). Публицистические тексты я пишу больше четверти века; иногда даже собирал их в книги, — больше для коллекции. Но никогда еще, до этого, 2014 года, не было у меня ощущения, что я в режиме on-line описываю катастрофу, — пошагово, день за днем. Никогда я не чувствовал себя хроникером конца. Нервно хохочущий пимен — зрелище на любителя, но мне почему-то кажется, что любители найдутся».» |
|
«Потомственный журналист Андрей Седых (1902-1994) в 17 лет сбежал от большевиков из Феодосии через Константинополь в Париж, окончил там Школу политических наук и стал газетным репортером, проработав 20 лет парламентским корреспондентом эмигрантских газет «Последние Новости» и «Сегодня». Близкий знакомый всех русских парижан, секретарь Ивана Бунина во время получения им Нобелевской премии, автор очерковых книг о Париже и его обитателях. С 1942 года — в США. Работает в старейшей русской газете «Новое русское слово», с 1973 года — ее главный редактор. В Америке выпустил еще несколько книг, в том числе три издания воспоминаний «Далекие, близкие» о своих встречах с Буниным, Куприным, Алдановым, Мандельштамом, Волошиным, Бальмонтом, Шаляпиным и др. Специально для этого издания писатель Аркадий Львов написал мемуарный очерк о своем старшем товарище «Человек из Тавриды».» |
|
«Книга рассказывает об истории евгенического движения, о его роли в формировании человеческого будущего, анализирует этические и политические выводы, неизбежно вытекающие из законов генетики, и показывает место человека как биологического вида в глобальной экологии. Речь идет о научном универсалистском мировоззрении, которое отвергает привычное политическое деление на «левых» и «правых» и призывает к борьбе за права будущих поколений.» |
|
«Князь Сергей Дмитриевич Урусов (1862-1937) — видный общественный и политический деятель Российской империи конца XIX — начала XX века. Служил председателем в калужском земстве, тамбовским вице-губернатором, заведовал типографиями Москвы, занимал пост тверского губернатора. Впоследствии входил в правительство С.Ю. Витте, был депутатом Государственной думы первого созыва. «Записки» князя Урусова относятся к 1903-1904 годам, когда по рекомендации В.К. Плеве — вскоре после кишиневского погрома — он был назначен губернатором в Бессарабию. Пробыв на этом посту полтора года, либерал Урусов снискал славу «сантиментального юдофила». Изданные в 1907 году, его воспоминания получили широкую известность, однако вызвали недовольство в правящих кругах, вследствие чего автор был арестован и провел в заключении четыре месяца.» |
|
Эта книжка-картинка расскажет маленьким читателям о красках и научит с ними обращаться, вызовет у начинающих художников желание фантазировать. |
|
«Внучка цыгана, дочь русского актера и француженки, родившаяся в 1885 году балерина Наталья Труханова больше знаменита во Франции, где она жила с 1905 по 1937 год, чем в России, где ее знают как жену генерала графа Игнатьева, автора мемуаров «50 лет в строю», переизданных «Захаровым». Трудный путь к славе и феноменальный успех в Европе, работа, учеба и ссоры с Дягилевым и Шаляпиным, Рихардом Штраусом, Метерлинком и Айседорой Дункан, острые характеристики и пикантные подробности, профессиональные тайны и бытовые реалии жизни «звезды», психологическая безудержность и немыслимое количество женских «шпилек» — Труханова написала, по отзыву академика Тарле, «прелестные мемуары, полные мужского ума и обаятельной женственности». Эти блестящие и крайне субъективные воспоминания готовились к изданию еще пятьдесят лет назад, но впервые выходят только сейчас.» |
|
