Знаете что, пане Шолом-Алейхем? Давайте поговорим о более веселых вещах. Что слышно насчет холеры в Одессе? Шолом-Алейхем. Тевье-молочник Война закончилась, главное, не начинайте ее снова. «Франтирер» от 8 мая 1945 года. «Беженец из Германии, лицо без гражданства польского происхождения» — так до 1956 года значилось в бумагах французского писателя и кинорежиссера Робера Бобера. В прошлом Робер Бобер (р. 1931) – портной, гончар, ассистент режиссера (работал с Трюффо), соавтор Жоржа Перека по крупному литературному проекту. В 1994 году роман «Что слышно насчет войны?» получил престижную французскую премию «Ливр интер», а в 2002 году по нему был снят с успехом прошедший по экранам мира фильм «Почти спокойный мир» Мишеля Девиля. Русскому читателю уже знакомо место действия – швейная мастерская месье Альбера на улице Тюренн – по роману «Залежалый товар» («Laissées-pour-compte”), талантливо переведенному Михаилом Ясновом («Текст», 2008). 1945–1946 годы. Главные герои – месье Альбер и его жена Леа, их дети Рафаэль и Бетти и работники, закройщик, швея, гладильщик, каждый из которых потерял близких в трагедии Холокоста и чудом выжил сам, пройдя фашистские концлагеря. Трагические и комические ноты соседствуют в повествовании, в речах и характерах героев. Помимо взрослых, в романе выписаны детские судьбы – Рафаэль пишет друзьям и родителям о жизни в летнем лагере для еврейских детей. Далеко не все из них смогли оправиться от пережитого и принять сиротство. Боберу удается избежать соблазна броских публицистических ходов, душераздирающих сцен. Он и его герои говорят не об ужасах и смерти, а о человеческом участии, о жизни и ее радостях: любительском театре, джазе, домашнем варенье… Кроме того, Бобер заражает читателей своей любовью к Парижу, его артистизму, красоте, живописности. Каждая страница книги дышит воздухом Франции конца сороковых. Война закончилась, наступила мирная жизнь, но совсем мирной для побывавших в аду она уже не станет никогда. Последняя глава рассказывает о не повзрослевших детях и одиноких стариках. Воображаемые герои становятся в один ряд с реальными людьми, родными, друзьями, знакомыми. Послевоенный мир отмечен Холокостом, как клеймом, о котором малодушно хочется забыть, но амнезия страшнее боли. В мировой литературе не так много книг, затрагивающих эту тему, – такого художественного уровня и такой степени проникновенности, как роман Робера Бобера. «Эта книга, – пишет в конце книги Робер Бобер, – возможно, не увидела бы свет, если бы в 1947–1953 годах я не работал в разных ателье сначала учеником, потом мотористом и, наконец, закройщиком. Поэтому, прежде всего, я благодарю всех работников и хозяев этих ателье, с которыми пережил не один сезон от разгара до затишья, а особенно Давида Гринспана, Жака Гороша, Адольфа Кноплеха и Альбера Минца».
