|
|
|
Современная российская литература
|
«По следам молитвы деда» — так определила лейтмотив своей новой книги известная писательница Рада Полищук. Обостренная интуиция позволяет автору воссоздать из небытия тех, кто шагнул за черту, расслышать их голоса, разглядеть лица... Рада Полищук бесстрашно, на ощупь, в мельчайших подробностях оживляет прошлое своих героев, сплетает их судьбы из тончайших нитей любви, надежды и веры, дает им силы противостоять не только злобе, ненависти и трагическим случайностям, но и забвению.» |
|
«Это — роман?! Автор что, шутит? Какой же это роман, если в нем нет ни героев, ни сюжета? А есть 26 самых известных брендов, в лабиринтах которых блуждает наш герой, герой нашего времени... «Я теряю себя. Я уже это сделал. Я абсолютно поверхностный человек, и я копирую поверхности. Я постоянно копирую чей-то стиль, чью-то манеру разговаривать или писать, чью-то манеру одеваться, чью-то мимику и чьи-то жесты, у меня почти не осталось ничего своего. Я даже не попытался ничего своего создать, я просто переработал что-то уже имеющееся». Мы все стали такими. Но лишь Олегу Сивуну хватило сил рассказать об этом. The End.» |
|
«Издание содержит повесть «Наедине с Россией» и эссе «Метафизический образ России» Юрия Мамлеева. Наедине с Россией. Повесть. ...Арсений Русанов. Учился он в аспирантуре на философском факультете в МГУ. Выпивал, но в меру. Любимый мыслитель у него был Рене Генон, любимые писатели Гоголь и Достоевский. Самыми загадочными историческими персонажами являлись для него Александр Македонский, полководец, и Андрей Платонов, писатель. Единственное, что по-настоящему мучило Русанова — это судьба его страны. Вне ее он не мыслил себя. И хотя в последнее время он чувствовал некоторое облегчение, дым удушья, идущий от XX века, заволакивал его сознание, проникая в самые глубокие и тайные уголки. Его охватывал ужас при мысли о гибели России... Метафизический образ России. Эссе. ...Итак, наша цель — увидеть и понять тот образ России, который сложился в русской литературе, и в особенности в поэзии, на уровне интуитивного, порой мистического прозрения. Речь идет о прозрении относительно духовной сущности России в целом и глубинной связи между человеком и его Родиной. Таким образом, это некое внутреннее, духовное видение России, видение того, что казалось скрытым от внешнего глаза. Надо отметить, что именно литература, поэзия в частности, обладает способностью проникать в самые глубокие уровни реальности, открывать то, что порой закрыто даже для философии. Эту метафизическую способность поэзии проникать в невидимые, скрытые истины хорошо знали древние...» |
|
«Героиня романа — Саша Зимина — весьма успешная журналистка (пишет на социальные темы), но сама беззащитна перед жизнью, одинока. У нее есть и любовник, и бывший муж, который все время маячит где-то рядом, и любимый мужчина... Но весь этот «мужской мир» толкает ее к еще большей душевной неустроенности. «Смерть это все мужчины» — история болезни гордого духа, драматически соединенного с женской природой.» |
|
Герой книги Дмитрий Платонович Бекешев — дворянин, офицер, Георгиевский кавалер, чьи поразительные способности и умение воевать оказались невостребованными Родиной. Он всю свою сознательную жизнь готовил себя к военной карьере. В его семье все знали, что Дима будет офицером. Но никто из них не мог себе представить, что он станет одним из первых русских разведчиков-диверсантов... |
|
«Я офицер! И хочу, чтобы моя армия побеждала!» — говорит герой книги, Дмитрий Бекешев, своим родным. Он делает для этого все возможное и даже сверх того, становится полным Георгиевским кавалером. Но судьба и время против него. И если в конце 1916 года еще есть надежда, то после марта 1917-го она начинает исчезать. На его глазах разлагается армия. Сама жизнь заставляет Бекешева сделать выбор — с кем он?» |
|
Капитан Бекешев продолжает свою войну с большевиками. Он стал первым добровольцем, пришедшим к генералу Краснову, который наступал на огромный город всего с двумя ротами. В России офицер Дмитрий Бекешев потерял все! Он не нужен больше этой стране… |
|
«Чехов, конечно, реализовался бы и без поездки на Сахалин. Гончарову – внутренне – мало что прибавила кругосветка… Поставьте рядом Карамзина, который не нашел бы себя без «Писем русского путешественника», и вы почувствуете, о чем я говорю. Битов, этот изумительный, природой созданный орган самоанализа, не реализовался бы без своих изматывающих путешествий. Они ему жизненно необходимы. Они что-то в нем раскрывают, в его душе, обращающейся вокруг своей оси». Лев Аннинский В «Третье измерение» вошли четыре повести, написанные в излюбленном автором жанре «путешествий», из складывавшейся десятилетиями «Книги путешествий».» |
|
«В сборник Алмата Малатова, известного читателям «Живого журнала» как Immoralist, вошли роман «Всякая тварь», рассказы «Orasul trecutului» и «Лолита. Перезагрузка».» |
|
Борис Ливанов родился в Москве в 1974 году. Талантливый актер, художник, писатель, он представитель четвертого поколения актерской династии Ливановых. Его литературные произведения, написанные в разных жанрах, предлагаем вниманию читателей. |
|
В руки аспирантов исторического факультета попадает письмо, в котором говорится о загадочном алтаре. Древний реликт, по словам автора письма, использовался при обрядах посвящения монашек и способен убивать каждого, кто осмелился на него взглянуть. Приняв послание за розыгрыш, молодые историки не придали ему значения. Но последовавшие затем странные события заставили их изменить свое мнение. Таинственные силы, преследующие молодых людей, подбрасывают различные зацепки с намеками, где скрыт алтарь. Они принимают эту игру и выясняют месторасположение развалин монастыря... Там они понимают, что настоящая война только начинается... |
|
Очень нервное дело — одинокому мужику тринадцать лет воспитывать сестру, которая младше на двадцать лет. И которая делает все для того, чтобы он так и остался либо одиноким, либо женился на той, которую она сама для него выбрала, — вот на этом чучеле в старом полосатом халате, с бумажкой, прилепленной на носу, и с охотничьим ружьем в руках, направленным ему в живот... |
|
«Эта книга, повествующая о смерти после жизни, и жизни вместо смерти богов и героев из разных пантеонов, кого-то развеселит, а кому-то и поможет разобраться в весьма тонких и деликатных вопросах. Тем, кто знаком с комиксами Хихуса, не нужно рассказывать, как ловко он умеет управляться со сложными темами, объясняя их просто, весело и остроумно. А тем, кто не знаком — наверное, тоже не надо ничего рассказывать. Книга все расскажет (и покажет) сама. Берите в руки «Космогонево», располагайтесь поудобнее, и — счастливого путешествия.» |
|
«Очень редко встречаются книги в равной степени веселые и умные. Вот как раз такая вам только что встретилась. «Сказки не про людей» — это калейдоскоп улыбок: мягких, скептических, иронических, саркастических — любых. Книга написана о том, что такое человек, но при этом ее герои — по большей части животные: от попугая Екатерины II до современной русско-американской гориллы. Кроме того, имеются влюбленные шайтаны, интеллигентные микробы, разумные шахматы, ученые муравьи и многое другое. Действие происходит в самых разных местах: от некоторых скрытых частей человеческого тела до открытого космоса, от Зимнего дворца до реки Леты. Редкий жанровый коктейль — анекдот, притча, басня, новелла и волшебная сказка — замешан на языковой игре. После употребления будет очень смешно и чуть-чуть грустно. Рекомендуется детям от семи до семидесяти лет. Осторожно: при повторном чтении можно надолго впасть в задумчивость. «Поздний дебют — пусть не отдельный литературный жанр, но уж точно отдельная глава истории литературы. Узнав всего пару лет назад критика Степанова, неизменно внятного в мысли, четкого в оценках и осведомленного в контекстах, я был удивлен, обнаружив чуть позже, что тот же человек сочиняет и прозу. Прозу, критике вопиюще противоречащую: барочную, алогичную, пышную, орнаментальную; я бы сказал, выстраданно-самостоятельную. Сколько еще талантов несуетно таится на просторах России... Вопрос к птице-тройке».» |
|
«О любви в стиле Pop-Intellectual. Вначале была Любовь. Потом появились декорации. Столичная модная тусовка, например. Именно на этой почве и возник роман «Галерея Паноптикум» — в новом жанре, получив приставку, которая определяет его отличие от других — Pop-Intellectual. «Галерея Паноптикум» — роман о поисках собственного «я» в мире московской модной тусовки, живущем по формуле: Е=мс2, где единственные, обращенные к небу слова звучат как «О, God! Thanks I'm V.I.P.!», а самый простой способ влюбиться — это сожрать экстази. В мире, где патология стала нормой, ответы на вопросы можно найти только внутри себя, но сначала предстоит разобраться с пестрым калейдоскопом персонажей снаружи. «Пыльца с крылышек ночных бабочек, блестки, конфетти, сахарная пудра, кокаин, а под этим... не обязательно бездна, но что-то глубокое». Все события, люди и звери в этом романе являются плодами фантазии автора. Любые совпадения с персонажами из реальной жизни — всего лишь случайность.» |
|
«Александр Этман — журналист, издатель и главный редактор ежедневной газеты «Новый Свет» (Чикаго), живет в США почти 20 лет. В его первую книгу, издаваемую в России, вошли рассказы о проблемах и радостях русской эмиграции последней волны. Написанные талантливо, эти истории, веселые и грустные, показывая героев в различных ситуациях, создают реальную картину жизни определенного среза американского общества, но главное «обладают довольно редким в современной литературе качеством: их интересно читать» (Дина Рубина). А по словам самого автора, в целом эта книга о том, как мы меняемся, и что было важным — уходит на второй план, что казалось пустяком — приобретает важность.» |
|
«Пьесы Ксении Драгунской — особый мир, населенный странными персонажами. Они стреляются и тут же встают как ни в чем не бывало, пьют, поют и плачут, а коридорами московской коммуналки неожиданно выходят к морю. В смешных и грустных историях есть место чудесам, любви и надежде, поэтому в мир этих пьес хочется возвращаться снова и снова... В сборник «Пить, петь, плакать» вошли лучшие пьесы автора.» |
|
«Уважаемые россияне, вчера мною, Президентом Российской Федерации, был подписан указ за номером №1458 о мерах по обеспечению безопасности российского литературного наследия...» Так в нашу жизнь вошел «Генацид» — Государственная Единая Национальная Идея. Каждому жителю деревни Большие Ущеры была выделена часть национального литературного наследия для заучивания наизусть и последующей передачи по наследству... Лихо задуманный и закрученный сюжет, гомерически смешные сцены и диалоги, парадоксальная развязка — все это вызвало острый интерес к роману Всеволода Бенигсена: выдвижение на премии «Большая книга» и «Национальный бестселлер» еще в рукописи, журнальная, вне всяких очередей, публикация, премия журнала «Знамя» за лучший дебют года, подготовка спектакля в одном из ведущих московских театров...» |
|
«Ольга, королева русов» — продолжение романа Бориса Васильева «Вещий Олег» (в цикл произведений о князьях Древней Руси, созданный известным писателем, входят также романы «Князь Святослав» и «Ярослав и его сыновья»). Судьба Ольги, дочери Олега, женщины мудрой и прозорливой, намного опередившей свое время, была нелегка, а порой и трагична. Она всю жизнь стремилась обрести любовь, но вступила в брак с Киевским князем Игорем лишь по политическим соображениям. Всегда хотела мира между славянами, но была вынуждена жестоко подавить восстание племени древлян. Сделала все, чтобы увидеть сына Святослава на княжеском престоле, но в ответ получила лишь сыновнюю ненависть — молодой князь не простил матери, что она приняла и активно распространяла христианство на Руси...» |
|
В хорошей прозе всегда удивляет простота — повествования, сюжета, композиции. У Сергея Е. Овчинникова все просто, и в то же время простота эта кажущаяся, любой так написать не сможет. Его герои — самые обычные люди, живущие среди нас. И у каждого из них есть своя мечта: остановить неумолимо бегущее время, найти настоящую любовь, обрести друзей, понять смысл бытия, угадать собственное предназначение. Все они так или иначе верят в чудо, и оно происходит… Проза Сергея Овчинникова очень лирична и музыкальна, может быть, оттого, что прежде всего он — поэт. |
|
