|
|
|
Книги издательства «Новое литературное обозрение (НЛО)»
|
«Этот двухтомник — переиздание специального сдвоенного номера журнала «Новое литературное обозрение» (№83/84, 2007), посвященного пристальному анализу последнего года существования советской империи. Выбор 1990-го года в качестве предмета изучения недавнего российского прошлого неслучаен: именно этот год, выпавший из культурной памяти общества и оттесненный в тень «эффектными» 1989 и 1991 годами, был ключевым и поворотным в новейшей истории России, его события предопределили последующее развитие страны. Перед читателем уникальный проект: во-первых, это энциклопедия позднесоветской цивилизации на грани ее краха, когда умирающий и нарождающийся уклады жизни застыли в хрупком равновесии: старые и новые политические элиты, официальная и андерграундная культуры, тоталитарные и свободные СМИ, советские и капиталистические экономические практики, репрессивная система и массовые социальные движения и т.д. Во-вторых, это площадка научной дискуссии о новых междисциплинарных подходах к изучению истории, о пересмотре профессионального инструментария исследователя, о научной этике и ответственности гуманитарной среды в целом. В основу проекта положена подробная, подневная хроника 1990 года, составленная по материалам советской прессы и дополненная фрагментами мемуаров, биографическими и библиографическими справками, комментариями очевидцев и экспертов. Помимо блоков аналитических статей, описывающих все сферы жизни России и Восточной Европы в 1990 году, важной частью номера стали частные дневники той эпохи (министра иностранных дел СССР, помощника М.С. Горбачева, авангардного художника, шоуменов, участника молодежных волнений 1990 года, славистов и т.д.)» |
|
«Этот двухтомник — переиздание специального сдвоенного номера журнала «Новое литературное обозрение» (№83/84, 2007), посвященного пристальному анализу последнего года существования советской империи. Выбор 1990-го года в качестве предмета изучения недавнего российского прошлого неслучаен: именно этот год, выпавший из культурной памяти общества и оттесненный в тень «эффектными» 1989 и 1991 годами, был ключевым и поворотным в новейшей истории России, его события предопределили последующее развитие страны. Перед читателем уникальный проект: во-первых, это энциклопедия позднесоветской цивилизации на грани ее краха, когда умирающий и нарождающийся уклады жизни застыли в хрупком равновесии: старые и новые политические элиты, официальная и андерграундная культуры, тоталитарные и свободные СМИ, советские и капиталистические экономические практики, репрессивная система и массовые социальные движения и т.д. Во-вторых, это площадка научной дискуссии о новых междисциплинарных подходах к изучению истории, о пересмотре профессионального инструментария исследователя, о научной этике и ответственности гуманитарной среды в целом. В основу проекта положена подробная, подневная хроника 1990 года, составленная по материалам советской прессы и дополненная фрагментами мемуаров, биографическими и библиографическими справками, комментариями очевидцев и экспертов. Помимо блоков аналитических статей, описывающих все сферы жизни России и Восточной Европы в 1990 году, важной частью номера стали частные дневники той эпохи (министра иностранных дел СССР, помощника М.С. Горбачева, авангардного художника, шоуменов, участника молодежных волнений 1990 года, славистов и т.д.)» |
|
«Оксана Гавришина — историк культуры, доцент кафедры истории и теории культуры РГГУ. Книга «Империя света» составлена из ее статей 2002-2010 годов и посвящена условиям фотографического «видения» — разноплановым, исторически обусловленным и обнаруживаемым внутри самой фотографии, а не в сопутствующих ей текстах. Способность фотографии раскрывать и демонстрировать собственные основания — главная тема, объединяющая вошедшие в книгу материалы.» |
|
Внук Н.М. Карамзина, видный журналист и политический деятель князь В.П. Мещерский (1839-1914) в течение ряда лет был другом и доверенным лицом великого князя Александра Александровича, с 1881 г. — императора Александра III. Впервые публикуемые письма содержат ценную информацию о различных аспектах русской жизни того времени (Мещерский был чиновником особых поручений МВД и много ездил по стране), о придворном окружении великого князя, о его интересах, пристрастиях, развлечениях, а также о самом авторе писем. |
|
«Первое издание книги «Расставание с Нарциссом» замечательного критика, писателя, эссеиста Александра Гольдштейна (1957-2006) вышло в 1997 году и было удостоено сразу двух премий («Малый Букер» и «Антибукер»). С тех пор прошло почти полтора десятилетия, но книга нисколько не утратила своей актуальности и продолжает поражать не только меткостью своих наблюдений и умозаключений, но также интеллектуальным напором и глубиной, не говоря уже об уникальности авторского письма, подчас избыточно метафорического и вместе с тем обладающего особой поэтической магией, редчайшим сплавом изощренной аналитики и художественности.» |
|
Сборник, посвященный 70-летию одного из виднейших отечественных литературоведов Константина Марковича Азадовского, включает работы сорока авторов из разных стран. Исследователь известен, прежде всего, трудами о взаимоотношениях русской культуры с другими культурами (в первую очередь германской), и многие статьи в этом сборнике также посвящены сходной проблематике. Вместе с тем сюда вошли и архивные публикации, и теоретические работы, и статьи об общественной деятельности ученого. Завершается книга библиографией трудов К.М. Азадовского. |
|
«В течение многих лет известный писатель, первый лауреат литературной премии «Русский Букер» (1992) Марк Харитонов записывал стенографическими значками повседневные наблюдения, мысли, разговоры, литературные и прочие впечатления. Со временем возникло желание расшифровать хотя бы часть этих записей. «Тебе случалось встречаться в самом деле с замечательными людьми, — пишет автор. — Ты был свидетелем событий, которые уже вошли в историю. Да что бы ты ни видел, ни пережил — ты видел это не так, как другие, и осмысливал по-своему». В 2002 году издательство «Новое литературное обозрение» выпустило книгу Марка Харитонова «Стенография конца века», в которую вошли записи, сделанные автором в 1975-1999 годах. Новую книгу составили его дневниковые заметки 2000-2009 годов, преимущественно на литературные темы. Но, конечно же, никакой разговор о литературе невозможен без разговора о времени, о самых разнообразных проявлениях нашей жизни.» |
|
«В представлениях о природе исторического знания в последние десятилетия произошли существенные перемены, одним из следствий которых стала проблематизация доступности прошлого для историка. Сегодня все больше становится очевидным, что создаваемые им картины в значительной степени обусловлены его собственной позицией по отношению к предмету изучения и теми исследовательскими стратегиями, которые он вольно или невольно использует. Причем в обоих случаях эти позиции и стратегии оказываются обусловленными конкретными социальными, политическими и культурными контекстами. Мысль об этой проблематичности развивается в различных сюжетах, вошедших в книгу профессора Высшей школы экономики Юрия Зарецкого. Большинство их относится к культурной истории европейского Средневековья и раннего Нового времени и связано с темой истории индивида. В книге также рассматриваются важнейшие понятия исторического знания («документ», «источник», «текст», «феодализм», «память», «национальная идентичность»), социально-политические условия формирования советской историографии, новейшие споры англо-американских историков о природе истории, различия в условиях производства исторического знания в современных российских и зарубежных университетах.» |
|
«Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!» — эти фильмы, загадочные и мощные, складываются в феномен Алексея Германа. Его кинематограф — одно из самых значительных и наименее изученных явлений в мировом искусстве последнего полувека. Из многочасовых бесед с режиссером Антон Долин узнал если не все, то самое главное о происхождении мастера, его родителях, военном детстве, оттепельной юности и мытарствах в лабиринтах советской кинематографии. Он выяснил, как рождался новый киноязык, разобрался в том, кто такие на самом деле Лапшин и Хрусталев и чего ждать от пятой полнометражной картины Германа, работа над которой ведется уже больше десяти лет. Герои этой книги — не только сам Герман, но и многие другие: Константин Симонов и Филипп Ермаш, Ролан Быков и Андрей Миронов, Георгий Товстоногов и Евгений Шварц. Между фактом и байкой, мифом и историей, кино и литературой, эти рассказы — о памяти, времени и труде, который незаметно превращается в искусство. В книгу также включены эссе Антона Долина — своеобразный путеводитель по фильмам Германа. В приложении впервые публикуется сценарий Алексея Германа и Светланы Кармалиты, написанный по мотивам прозы Редьярда Киплинга.» |
|
«Книга Джурджи Бартлетт посвящена феномену «социалистической моды». Моду действительно можно назвать призраком, наводившим ужас на советское государство. Эфемерный, вечно незавершенный и неуловимый феномен составлял нешуточную угрозу ценностям социализма — стабильности, отсутствию перемен и предсказуемости. Зародившись в эпоху сталинизма, этот феномен просуществовал до конца 1980-х годов в Советском Союзе и в ряде стран Восточной Европы, входивших в соцблок. При всей его исключительности это был отнюдь не тот принципиально новый стиль, о котором грезили конструктивисты в начале 1920-х годов. Напротив, социалистическая мода официально ориентировалась на традиционную эстетику и обслуживала консервативные тендерные стереотипы. Бартлетт прослеживает историю феномена — от его зарождения в эпоху крушения большевистской утопической мечты до расцвета в восточноевропейских странах с приходом коммунистов к власти в 1948 г. и постепенного заката в последние десятилетия существования социалистического строя. В фокусе исследования Бартлетт — вестиментарные опыты конструктивистов; ранняя большевистская критика моды как буржуазного феномена; возвращение к идеалам традиционной женственности в сталинскую эпоху; институциализация моды и формирование идеологического конструкта «официального социалистического костюма» (при почти полном отсутствии сколько-нибудь приличной одежды на прилавках магазинов); фестивали и конкурсы, призванные поддерживать миф о существовании социалистической моды, а также неофициальные модные практики, к которым вынужден был прибегать «человек эпохи дефицита».» |
|
«Настоящая книга представляет собой обзор событий художественной жизни России 1907-1917 гг., связанных с зарождением, возникновением, формированием и бурным развитием новаторского движения в русском искусстве, деятели которого в той или иной степени считали себя футуристами и борцами за «искусство будущего». В хронологической последовательности прослежена деятельность новаторских группировок в живописи и литературе, а также участников новаторского движения в музыке, их сотрудничество и борьба с представителями других направлений искусства. Широко использованы газетно-журнальные и архивные материалы, часть которых публикуется впервые.» |
|
«Настоящая книга представляет собой обзор событий художественной жизни России 1907-1917 гг., связанных с зарождением, возникновением, формированием и бурным развитием новаторского движения в русском искусстве, деятели которого в той или иной степени считали себя футуристами и борцами за «искусство будущего». В хронологической последовательности прослежена деятельность новаторских группировок в живописи и литературе, а также участников новаторского движения в музыке, их сотрудничество и борьба с представителями других направлений искусства. Широко использованы газетно-журнальные и архивные материалы, часть которых публикуется впервые.» |
|
«В центре исследования Игоря Вишневецкого (и сопровождающей его подборки редких, зачастую прежде не публиковавшихся материалов) — сплав музыки и политики, предложенный пятью композиторами — Владимиром Дукельским, Артуром Лурье, Игорем Маркевичем, Сергеем Прокофьевым, Игорем Стравинским, а также их коллегой и другом, музыкальным критиком и политическим публицистом Петром Сувчинским. Всех шестерых объединяло то, что в 1920-1930-е самое интересное для них происходило не в Москве и Ленинграде, а в Париже, а главное — резкая критика западного модернистического проекта (и советского его варианта) с позиций, предполагающих альтернативное понимание «западности».» |
|
«Марина Перчихина — из важных фигур московского художественного ландшафта. При том, что она всегда избегала мейнстримных «тусовок», осуществленные ею акции и перформансы являются его необходимой частью. Жанр ее книги можно было бы определить старинным клише «жизнь в искусстве»: мемуары здесь сами собой перетекают в описания сделанных проектов, а документальная хроника оборачивается теоретическими рассуждениями о природе современных форм художественного высказывания.» |
|
В широко известной работе Владимира Паперного, название которой давно стало в искусствознании общеупотребительным понятием, на примере сталинской архитектуры и скульптуры исследуются смысловые и стилевые особенности тоталитарной культуры. Издание снабжено многочисленными иллюстрациями. |
|
«Перед читателем письма А.А. Смирнова (1883-1962), студента петербургского университета и участника петербургской жизни начала века, к художнице СИ. Терк (1885-1979), его приятельнице и далекой родственнице. В недалеком будущем Смирнов станет крупнейшим специалистом по истории западноевропейских литератур, кельтологом, медиевистом, шекспироведом и переводчиком, она — всемирно известным художником-авангардистом Соней Делонэ. Письма Смирнова — замечательный памятник эпистолярной культуры начала XX столетия — открывают еще одну главу в общей истории творческих контактов между филологией и искусством в самом широком смысле (поэзией, живописью, музыкой) «серебряного века».» |
|
Гламур представляет собой уникальное явление: он может заворожить своей сказочной красотой, но может и шокировать, превращаясь в вульгарную показуху. Завоевав поп-культуру и коммерческий рынок, он проник в повседневный досуг, быт, моду и даже политику. Эта книга — первое значительное исследование, раскрывающее феномен гламура во всей его исторической многозначности и своеобразии. В центре внимания автора обширный временной пласт — с наполеоновской эпохи до наших дней. С неожиданной стороны читателю откроются такие искусные мастера по созданию видимостей, как Наполеон, Вальтер Скотт, Байрон, Джордж Браммелл, звезды Голливуда, куртизанки, спортсмены, модели, созданные в недрах фабрики гламура. |
|
«Марина Бувайло родилась в Баку. По образованию врач-психиатр, в настоящее время живет в Лондоне. Автор книг «Эх, дороги!» (НЛО, 2006) и «Игры» (НЛО, 2009). По словам критика, «без такого самозабвенного погружения в придуманную жизнь это была бы качественная женская проза, что тоже совсем неплохо, ведь в лучших ее образцах очень много достоинств... В случае же Марины Бувайло — при всех родовых признаках упомянутой женской прозы — мы имеем дело с феноменом, объединяющим взыскательных читателей независимо от пола и возраста. Речь идет о языке, который, стоит лишь прислушаться к ритму повествования, к строю фразы, вглядеться в прихотливые узоры сюжета, точно интонирует свою собственную мелодию».» |
|
«Людмила Пятигорская — журналист, драматург. Живет в Лондоне. Ее новый роман — о любви, страхах, убийствах, фантазиях и — о болезненной страсти к литературе. Герои книги, чтобы не погибнуть в «помойной яме универсальности», спасаются в мифах, которые изменяют ход событий, вторгаясь в действительность. На стыке «литературы» и «жизни» происходят невероятные, страшные и комические истории, где Лондон и городок Нещадов в одинаковой степени (не)реальны, где гуляет сквозняк времени и где прекрасно уживаются поэты, шпионы, полисмены, лисы, белки, убийцы, двойники, призраки...» |
|
«Литературой как таковой» швейцарский славист Ж.-Ф. Жаккар называет ту, которая ведет увлекательную и тонкую игру с читателем, самой собой и иными литературными явлениями. Эта литература говорит прежде всего о себе. Авторефлексия и автономность художественного мира — та энергия сопротивления, благодаря которой русской литературе удалось сохранить «свободное слово» в самые разные эпохи отечественной истории. С этой точки зрения в книге рассматриваются произведения А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, В.В. Набокова, Д.И. Хармса, Н.Р. Эрдмана, М.А. Булгакова, А.А. Ахматовой.» |
|
