|
|
|
Книги Лимонов Эдуард Вениаминович
|
«Я как-то вывесил несколько стихотворений из этой будущей книги в моем ЖЖ. Так один юный пользователь написал пренебрежительно: «Лимонов под Пушкина косит!» А имел он в виду стихотворение «Под сладострастный плоти зов», со строчками: «О, как люблю я этих дам! Поверженных, со щелью голой, С улыбкой сильной и веселой, Во взбитых набок волосах, Тех, без трусов, и тех — в трусах...» У юноши оказался цепкий взгляд. Действительно, такие веселые и возмутительные строки написал бы Пушкин, живи он в 2011 году. А еще Лимонов может напомнить Гумилева, а еще Ходасевича, а еще Кузмина. Потому что он подсознательно продолжает эту аристократическую ветвь русского поэтического классицизма, оборвавшегося со смертью Ходасевича в эмиграции и со смертью Кузмина в России. Дальше за ними была пресная советская поэзия, а потом пришел Бродский с бензопилой своего авторитета и выкосил напрочь небродские поэтические растения. Я горжусь моим стилем. Он элегантный. Стихи мои смелые, простые, но агрессивные, благородно коверкающие русский язык. И очень быстрые. Читатель заметит, что я охвачен похотью и озабочен Бездной Космоса и человеком. В Космосе, куда стремился крестьянин Циолковский, человеку было бы отвратительно. Там минусовые и плюсовые температуры в тысячи градусов, там Геенна огненная и ледяной Ад. «Там глыбы льда летают в гневе лютом». Но Космос величествен. А человек прост. (Э. Лимонов).» |
|
Новая книга Лимонова представляет собой галерею портретов своего рода ньюсмейкеров прошлого, людей, изменивших в свое время ход истории или положивших начало новому течению мысли. В серии эссе автор сводит счеты или, наоборот, отдает должное Фридриху Ницше, Карлу Марксу, Владимиру Ленину, Чарлзу Дарвину и другим. При этом «Титаны» — не сборник справочных материалов, а настоящая литература, документальная проза, тот самый literary nonfiftion, которого так не хватает на русском языке и который вот уже полвека исправно поставляет писатель Эдуард Лимонов. |
|
Выйдя на свободу из лагеря летом 2003-го, я обнаружил, что на меня набросились (как подлинная стихия — как вода или огонь) стихи. Я не пишу моих стихотворений. Это они мною пишут, подчинив своей воле, агрессивные и злые. И делают это упрямо и настойчиво. «СССР — наш Древний Рим» — уже шестой по счету сборник стихотворений после выхода на свободу. В нем — тревоги, воспоминания, фантазии, исторические размышления и реминисценции. Стихотворная стихия бросает меня куда хочет и во времени, и в пространстве. СССР, Европа, Византия, средневековая Германия, Сирия, Париж, Порт-о-Прэнс (Гаити), Британия, Петербург, Древняя Иудея, Китай, Ближний Восток, Молдавия, Нью-Йорк, Самарканд, Италия, город Энгельс Саратовской области, Украина, Кронштадт, деревня в Ульяновской области, Гималаи, Алтай, а то и вовсе Бездна Хаоса, где носятся «как яйца твердые, планеты...» Стихотворная стихия заставляет меня разговаривать с мертвыми так же просто как с живыми. В результате эта книга, мой интерактивный сон, мое видение, мой кошмар, получилась еще и эмоциональным портретом меня, каким я оказался в 2012 и 2013 годах. Сейчас я уже другой. |
|
Эта книга была написана Э. Лимоновым в тюрьме. Большой русский писатель и активный общественный деятель изложил теорию создания новой России. Другой России — без чиновников, коррупции и ментовского беспредела. России свободной, сильной и независимой. России, которой мы все будем гордиться. |
|
Эдуард Лимонов — поэт, писатель, журналист, революционер. Очень часто его высказывания оказываются пророческими. Под этой обложкой содержится дневник текущих событий на Украине. От национальной жолто-блакитной революции на Майдане, через воссоединение Крыма с Россией, восстание на Донбассе, перемирие, киевские выборы в Раду и, наконец, через ополченские выборы 2 ноября в Донецкой и Луганской республиках. Дневник обрывается в будущее. От событий, которые последуют, не удастся укрыться никому. |
|
Это уже седьмой сборник стихотворений, написанных мною после выхода из лагеря летом 2003 года. Сознавая, что написание стихов есть занятие чуть ли не средневековое, этакое чудачество в XXI веке, всё же предаюсь ему как пороку. Погода стоит пасмурная с просветами, пахнет душно прелой зеленью, летом, вечностью и кладбищем. Возможно, таким земной климат будет представляться мне с того света. А вот и гроза! После спокойных молний и не гулкого грома идёт тихий монотонный дождь. Вышел на террасу и обнаружил, что пространство outside пахнет рыбой. Вероятно, мокрой срезанной травой. |
|
Столь же дерзко, как некогда в литературу и политику, Эдуард Лимонов вторгается сегодня через интуицию и озарение на территорию неведомого, попутно анализируя и подвергая критическому осмыслению безумные гипотезы, необычайные обстоятельства и таинственные знания. Героями этой книги стали Фауст и Лютер, Фридрих Великий и Григорий Сковорода, древние египтяне и космические черные дыры. |
|
Период распада Югославии — это очень важный и трагический момент в истории современной Европы. Но как мало существует или переведено на наш язык произведений, рассказывающих об этих событиях! Прочитав эту книгу, можно составить довольно полное представление о событиях, произошедших совсем недавно, но уже многими забытых. Это интересно. Это стоит прочитать. Это просто события, рассказанные Э. Лимоновым правильно. |
|
Рассказы Эдуарда Лимонова основаны на автобиографическом материале, большинство из них посвящены жизни автора в эмиграции в Париже и Америке 1970-80-х годов. > Эти резкие, глубокие, трагикомические зарисовки человеческих характеров принадлежат перу позднего Лимонова, более холодного и сдержанного автора. |
|
В сборник известного русского писателя Эдуарда Лимонова вошли его рассказы разных лет, написанные в эмиграции. Произведения, посвященные Америке и Европе в восприятии эмигранта, дополняются воспоминаниями о жизни в СССР в 60 — 70-е годы. |
|
«Эдуард Лимонов всегда старался попробовать в жизни все — от однополой любви до войны и создания радикальной партии. Надо признать, что в этом деле он преуспел. Роман «История его слуги» рассказывает о том, как небрежно скрытый за маской лирического героя автор работал в доме богатого американца.» |
|
«По словам автора, роман «Иностранец в смутное время» появился как своего рода путевые заметки о поездке тогдашнего эмигранта Лимонова в Россию в конце 1980-х годов.» |
|
«Роман Эдуарда Лимонова — о путешествии в Венецию трех совершенно непохожих друг на друга людей: незадачливого редактора — американца Джона Галанта, бездельника и потенциального жиголо Виктора и импозантной англичанки мисс Ивенс, которая на поверку оказалась «драг-курьершей». Конечно же, ничем хорошим такая поездка закончиться не может.» |
|
В своей новой книге Эдуард Лимонов рассуждает о кризисе рациональной философии, о причинах возникновения нашей Вселенной и человечества, об истории и перспективах развития России в рамках предлагаемой им картины мира. |
|
Тем временем, все больше весны в тюремной жизни. Надвигается моя третья тюремная весна. Надвигается, беспокоит, тревожит. Весной тяжело сидеть. Весной надо выходить на волю. Дядя Юра ждет перевода на первый корпус в шныри. Он будет привилегированным шнырем — начальником клуба. Сане оперативник скачал, что раньше мая его на зону не отправят. Саня выразил оперативнику желание сидеть на семнадцатой зоне. Олега же ожидает мутное будущее. Встретившись со старшим Вовой в клетке, наш Саня узнал, что Олега, вероятно, раскрутят на второе изнасилование, то, в котором он опрометчиво признался. Глупо поверив, что его не привлекут к ответственности за события 1999 года. Я? Я жду приговора. Кто я? Только брат их, мужичок в пугачевском тулупчике. |
|
Человек бежит в другой мир, если его не удовлетворяет этот мир. Или же этот мир, видимый, потерял для него таинственность. К моим шестидесяти годам видимый мир отдал мне все свои тайны. А реальность колонии так близка к невидимому миру, как монаху в его холодном горном монастыре близок Бог. Обезжиренная пища, суровые стояния на проверках, как на жестокой молитве: утренней, дневной и вечерней. Мучения строевых хождений по Via Dolorosa. Тяжкая работа для большинства, изнурительные прогоны в клуб, выпученные глаза, чтобы не заснуть, шатания бедного разума на грани сна и реальности, подавленная несчастная плоть — весь этот набор монастырских изнурений именно и есть лучшие приемы приближения к невидимому зафизическому миру. Так, помимо моей воли, я пережил в колонии №13 и экстаз, и озарения. |
|
«Эта книга — мой вариант Великой Эпохи. Мой взгляд на нее. Я пробился к нему сквозь навязанные мне чужие. Я уверен в моем взгляде. Несколько уточнений: Полароидные вспышки просыпающегося сознания лейтенантского сына соседствуют в книге с кадрами, сделанными объективом зрелого дяди-писателя. Вспышек сознания оказалось недостаточно, чтобы картина не выглядела загадочной. Семейный альбом пополнен, таким образом, групповыми, пейзажными и аэрофотоснимками. Мой взгляд — не глазами жертвы эпохи, ни в коем случае не взгляд представителя интеллигентского класса, но из толпы народной. В известном смысле, мой вариант эпохи — фольклорный вариант. Книга документальна в том широком смысле, что вместе с подлинной историей моей простой семьи в ней сохранена и мифология того времени. И сохранены намеренные ошибки коллективного народного сознания, смещение дат, например, или приобщение к народному сословию тех, кто нравился народу. Так, к примеру, харьковчане Великой Эпохи считали свою прославленную землячку Клавдию Шульженко бывшей пэтэушницей, в то время как она была из приличной интеллигентской семьи, и директриса ее гимназии говорила с учениками только по-французски. Однако я оставил Шульженко пэтэушницей, ибо такой она была мила нам в 1947 году, и гимназия в ее биографии нам бы тогда не понравилась. Безусловно и то, что «Александра Невского» Эйзенштейн снял в 1938 году, а не в 1942-м; но так уж точно пришелся фильм в контекст зимы 1941/42 года, что народ Великой Эпохи поместил его аккуратно в ту трагическую Зиму. Народ всегда старался истолковать Историю по-своему и в свою пользу». Эдуард Лимонов» |
|
В последние годы Лимонов-политик затмил в общественном сознании Лимонова-писателя. Это несправедливо. В современной русской литературе Лимонов — явление едва ли не уникальное. И вовсе не благодаря пристрастию к табуированной лексике. Некогда Генри Миллер показал Америке Европу так, как видит ее американец. Лимонов в своих рассказах показал нам Америку и Европу так, как видит их русский. |
|
«Палач» — один из самых известных романов Эдуарда Лимонова, принесший ему славу сильного и жесткого прозаика. Главный герой, польский эмигрант, попадает в 1970-е годы в США и становится профессиональным жиголо. Сам себя он называет палачом, хозяином богатых и сытых дам. По сути, это печальная история об одиночестве и душевной пустоте, рассказанная безжалостно и откровенно, с нарушением норм языка и поведения.» |
|
Эта книга — о судьбе русского эмигранта. Действие происходит в Париже в начале 80-х годов прошлого века. Главный герой, Генрих Супермен, нарушает все моральные нормы и запреты во имя самоутверждения в пошлом и несправедливом, по его мнению, окружающем мире. |
|
