|
|
|
История кино, общие вопросы
|
Мертвецы повсюду. Они восстали из могил и захватили мир. Теперь они даже в сериалах: сериал «Ходячие мертвецы» сегодня один из самых популярных в мире. И это только верхушка айсберга, популярность зомби в современной массовой культуре не переоценишь, их очень-очень много в кино, в книгах, в комиксах и в играх. Как будто мир действительно готовится к их нашествию. Именно поэтому автор книги не останавливается на самом популярном сериале на зомби-тематику. Хотя каждый поклонник сериала и найдет здесь самую исчерпывающую информацию обо всем, что связано с «Ходячими мертвецами» — это далеко не все из того, чему посвящена книга. Зомби в массовой культуре. Откуда они взялись, как развивался образ зомби и что будет с ним дальше. |
|
Третий смысл иначе структурирует фильм, не подрывая повествовательности (во всяком случае, у Эйзенштейна), и, может быть, именно поэтому на его уровне, и только на его, выступает наконец собственно «фильмическое» (filmique). Фильмическое в фильме есть то, что не может быть описано, это представление, которое не может быть представлено. Фильмическое (несмотря на бесконечное число производимых в мире фильмов) еще очень редко (несколько вспышек у Эйзенштейна, может быть, где-то еще?), оно настолько редко, что позволяет утверждать: фильм, так же как и текст, еще не существует. Есть только «кино, нечто от языка, рассказа, поэмы», иногда очень «современное», переведенное на язык «движущихся изображений». |
|
В своей книге автор стремится проследить эволюцию отношения к сталинизму в постсоветском кино. Вначале кинематографисты лишь воскрешали «демонические» атрибуты Сталина, которыми его наделили еще при жизни. К середине 2000-х началось конструирование новой мифологемы, в рамках которой сталинская эпоха изображалась и как трагическая, и как героическая, когда люди проявляли свои лучшие качества и были необычайно человечны, трагические же аспекты затушевывались. В итоге установилась ироническая дистанция по отношению к сталинизму, реликты этой эпохи вписываются сейчас в контекст массовой культуры. Авторское кино пошло по другому пути: вместо попыток реконструировать историю оно стало искать особые выразительные средства для представления самого процесса воспоминания. |
|
Книга о творчестве великого русского режиссера Андрея Арсеньевича Тарковского представляет его воспоминания, дневники, лекции по эстетике. Составители попытались показать духовный мир режиссера, его поиски в области веры. Книга проиллюстрирована рисунками Леонардо да Винчи, который стал для Тарковского некоторым камертоном его пути к Богу. Вдумчивое вглядывание в образы Леонардо воплотилось в последнем фильме Тарковского — «Жертвоприношение». |
|
Вот уже несколько лет телезрители по всему миру с нетерпением ждут выхода новых серий американского телесериала «Касл», рассказывающего детективные истории из жизни успешного писателя Ричарда Касла и сотрудника полиции Кетрин Беккет. Вы узнаете, почему для того, чтобы найти актрису на роль Кетрин Беккет, потребовало устроить пробы для 125 актрис. Действительно ли Сьюзан Салливан, сыгравшая мать писателя, умудрилась победить в кастинге благодаря своей фотосессии для журнала Playboy? Что общего у Ричарда Касла и Брюса Уиллиса? Помимо описания всех персонажей, актеров, сыгравших их, сюжетов, сценариев, историй со съемочной площадки, в книге содержится подробный анализ криминальных историй, послуживших основой для романов о Никки Жаре. Гид станет настоящей энциклопедией для будущего автора детективов, ну или серийного убийцы. Ведь, как сказал однажды Ричард Касл: «…есть две категории людей, размышляющих об убийствах: маньяки и детективщики. Я из той, которой платят больше». |
|
Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека. «Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций! Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон». |
|
«Назад в будущее. История создания» — это увлекательный рассказ о том, как создавался один из величайших американских шедевров. Глубокое исследование фильмов Земекиса объясняет, почему путешествие, в которое отправляются желающие создать идеальное кино, никогда не будет идеальным.» |
|
К премьере фантастического фильма «Марсианин», снятого по одноименному супербестселлеру самим Ридли Скоттом (режиссер «Чужого», «Гладиатора», «Прометея» и «Бегущего по лезвию бритвы»)! Путеводитель по загадочному миру самого ожидаемого голливудского блокбастера! Всё о секретах кроваво-Красной планеты, подлинных причинах срыва всех планов по ее освоению и призрачных шансах на выживание в марсианской пустыне. Почему геометрия загадочных объектов на Марсе так похожа на древние пирамиды в разных частях Земли? За что Красную планету прозвали «пожирательницей зондов»? Правда ли, что накануне распада СССР советский автоматический зонд «Фобос-2» успел передать на Землю фотографии НЛО и гигантских сооружений на спутнике Марса? По чьему приказу были так поспешно свернуты все проекты марсианских экспедиций, а сама планета фактически под запретом? Что погубило жизнь на Марсе, лишив его воды и атмосферы? И не грозит ли Земле та же трагедия? Отвечая на самые острые и табуированные вопросы, этот научный триллер разгадывает зловещие тайны ЗАПРЕТНОГО МАРСА. |
|
С тех пор как в 1920-х годах кино обрело звук, а сценарии фильмов обогатились диалогами и монологами, начался золотой век киноиндустрии. И если мы не всегда помним имена сценаристов, то созданные ими фразы существуют бок о бок с нами. Они часто переживают своих создателей и славу фильмов, в которых прогремели. «Унесенные ветром», «В джазе только девушки», «Основной инстинкт», «Криминальное чтиво», «Форрест Гамп», в этой книге вы найдете цитаты, заголовки афиш, мизансцены и моменты из фильмов, составляющих золотую коллекцию Голливуда. Небольшие заметки в книге прольют свет на рождение тех или иных текстов и их путь со страниц на пленку. |
|
Каждый день мы узнаем что-то новое, и это меняет наш взгляд на уже известные вещи. Многие любители кино думают, что они знают о фильмах все. Но то, что вы большую часть своей жизни смотрите фильмы, вовсе не делает вас настоящим экспертом в этой области. Инфографика — это самый быстрый и лаконичный способ подачи информации. Наша книга может превратить вас в интеллектуала, обладающего неиссякаемым запасом знаний. Она даст вам полный обзор невероятной информации о каждом жанре, включая блокбастеры, ужасы, криминал, фантастику и боевики, эротику, мир кино и многое, многое другое. |
|
Сборник состоит из 43 кинорецензий, опубликованных в «Русском журнале», «Киноведческих записках» и сетевых СМИ. Особенность критики автора – в акцентировании роли кинематографа как социальной институции, отражающей проблемы современности. «Голодные игры» рассматриваются в привязке к движению «Оккупай Уолл-стрит»; в «Сумерках» заостряется внимание на метафоре мультикультурности; «Исчезнувшая» Финчера предстает как игра с медийными образами. В отношении российского кинематографа предпринимается поиск идеологических установок в патриотических блокбастерах, а также авторских проектах вроде «Трудно быть богом» Алексея Германа. О байопике хоккеиста Харламова «Легенда №17»: «Соль фильма не в спортивных пертурбациях и испанской крови главного героя, из-за которой он играет с канадцами в корриду, но в фигуре Анатолия Тарасова, который носит над головой сталинский нимб. Действия тирана от хоккея, истязающего подопечных до героизма во славу Родины, – аналог того, что делал со страной лучший друг советских физкультурников». |
|
Новая книга Кирилла Разлогова — о международных кинофестивалях, участвовать в которых автор начал еще в 1962 году, сначала как зритель, затем как киножурналист, а впоследствии и как кинокритик и председатель жюри. Таким образом, книга представляет более чем 50-летний опыт понимания кино как вида искусства. В книге много любопытных и точных характеристик кинофильмов, описаний впечатлений от картин и встреч с кинорежиссерами, актерами и продюсерами. В ней глубоко и целостно рассматривается сама форма мирового кинофестивального движения, предлагается живой авторский взгляд на его плюсы и минусы. |
|
Космическая эпопея «Звездные войны» Джорджа Лукаса — это больше, чем несколько фильмов и даже больше, чем огромная, фантастически успешная индустрия. Это целый мир, в котором несколько десятилетий живет множество людей по всему миру. К грандиозному успеху Лукас пробивался долго, с трудом. Снимая странный «детский» фильм, в который не верил почти никто, включая и исполнителей главных ролей, он всегда точно знал, чего хочет, не шел на компромиссы, не отказывался от мечты, не останавливался ни перед какими препятствиями, — и внезапно перед человечеством открылась потрясающая вселенная «далекой-далекой Галактики». Как возник замысел, как создавались первые фильмы, какой идеологический заряд несут в себе приквелы, почему Энакин Скайуокер стал Злом, — обо всем этом ведется искренний и прямой разговор в предлагаемой книге. |
|
Это дополненное издание книги о тонкостях профессии, о том, каково быть теле- и кинопродюсером в России и в мире. В книгу вошли новые главы о том, как создавались Сталинград, Левиафан и Город грехов 2. Эта книга многослойная, как хороший фильм. Одна большая идея — продюсер влияет на сознание миллионов. Много личного опыта и полезных наблюдений — как собрать проект из кусочков, как управлять творческими людьми, как работать со скоростью и качеством Голливуда. Эта книга о том, как зарабатывают на идеях. О том, какой ценой дается успех, о честном соперничестве в творчестве. Александр Роднянский легко и увлекательно рассказывает о нюансах профессии кинопродюсера, показывает, чем отличается подход к бизнесу-на-идеях в разных странах и как с помощью современных медиа-ресурсов можно изменить мир. Все приправлено любопытными фактами из закулисья — от первого гонорара Лукаса до происхождения слова трейлер. |
|
«Паулину Квятковскую с ее «Соматографией» с уверенностью можно назвать своеобразным первооткрывателем в раскрытии проблемы телесности в кино: она перенесла категорию телесности из философии в кинематограф, проанализировав специфические закономерности, посредством которых раскрывается тот или иной тип телесности в кино. В основе этой книги лежит подозрение, что опыт тела тесно связан со временем. Стимулом для анализа послужила кинотеория Делеза — его кинематограф образа-движения и образа-времени. Автор выделяет несколько типов телесности — тело мнемическое, кристаллическое, номадическое, травматическое и анархическое — и как пример каждого из них она использует выдающиеся киноработы европейских кинорежиссеров. Отличительная особенность этих работ — это опыт некой экзистенциальной травмы (все фильмы были отсняты после Второй мировой войны), и способ изображения тела в этих фильмах отражает неразрывную связь телесности и времени.Книга найдет своего читателя, прежде всего, среди режиссеров, операторов, философов, культурологов, а также всех тех, кому будет интересно попытаться по-новому интерпретировать и понять образы в хорошо им известных фильмах.» |
|
«Эта книга — попытка заново выстроить историю русского модернизма через историю монтажа. Развитие монтажа в культуре ХХ века получило мощный импульс после изобретения кинематографа и превращения его в модный вид искусства. Аналоги киномонтажа в 1920-е годы сложились в других видах искусств — литературе, плакатной графике, театре. У разных авторов и в разные периоды он используется то как локальный прием, то как последовательный метод, то как целостная эстетика. В 1930-2000-е годы монтажные методы неоднократно изменяли свои функции и семантику. Следя за тем, как они от десятилетия к десятилетию то становятся почти незаметными, то вновь используются в самых разных контекстах, можно увидеть принципиально новые сюжеты в развитии искусства конца XIX-XXI веков, от Стефана Малларме до интернетных коллажей, составленных из блоговых заметок и видеозаписей. Эта книга рассказывает о том, как монтаж сначала стал «стилем эпохи» 1920-х годов в самых разных странах (СССР, Германия, США…), а после все больше оказывался нужен неподцензурной словесности и «альтернативным» направлениям в кино и визуальном искусстве. Среди героев книги — Дзига Вертов и Артем Веселый, Сергей Эйзенштейн и Александр Солженицын, Эль Лисицкий и Саша Соколов, Энди и Лана Вачовски и Павел Улитин.» |
|
В кино есть ряд особенностей, непривычных простому сознанию служащего индивидуума. Вписываясь в проект, ты выписываешься из жизни. И попадаешь в другую — концентрированную реальность. В ней время не течет, а проскакивает. Люди проявляются мгновенно, как на детекторе лжи. События происходят с насыщенностью триллера в сравнении с медитативным рассказом Пришвина. Жизнь в кино похожа на спрессованное китайское полотенце, размером с пудреницу... |
|
Натянутый четырехугольный кусок холста или подобный проекционный экран, используемый в наших кинотеатрах, представляет собой, по сути, всего лишь технизированную станковую картину. Наши представления о пространственных феноменах, о пространственно-световых отношениях крайне примитивны. Они исчерпываются явлением, известным каждому человеку: световой луч, падающий в помещение через отверстие. Но ведь можно себе представить и другое: что исходящий от проекционного аппарата свет будет попадать на распределенные по всему помещению, стоящие одна за другой, отчасти прозрачные проекционные стены, решетки, сетки и т.д. |
|
Если кинематограф перестанет паразитировать на литературе, как ему обучиться прямохождению? В данный момент мы можем строить гипотезы только по смутным намекам. Например, на днях показывали Доктора Калигари, и вдруг в углу экрана возникла тень, похожая на головастика. Она разбухла до исполинской величины, дрогнула, вздулась и исчезла, утонула в небытии. На миг почудилось, что она олицетворяла какую-то чудовищную, больную фантазию в мозгу безумца. На миг почудилось, будто контуром можно выразить мысль эффективнее, чем словами. Казалось, этот чудовищный, дрожащий головастик был сам испуг, а не утверждение Я испугана. |
|
Книга известной художницы Сьюзен Герберт, очарованной и вдохновленной кошками и создающей оригинальные образы на знакомые всем сюжеты картин, пьес и кинолент. В этом издании пушистые создания выступят в роли актеров мировой классики кинематографа от черно-белых фильмов 1920-х годов до популярных детективов и драм конца XX века. |
|
