Без сомнения, Александр I — самый непостижимый из российских монархов: великодушный и деспотичный, робкий и отважный, до конца жизни считавший себя республиканцем, но решительно пресекавший любые попытки посягнуть на его власть. «В любви его роптала злоба, / А в злобе теплилась любовь», — написал о нем П.А. Вяземский. Он не хотел, подобно Наполеону, чтобы перед ним трепетали, а желал, чтобы его любили. После победы над Францией союзники забирали у нее порты, крепости, корабли, пушки — русский император не брал ничего и, взяв Париж, спас Лувр от разграбления, но ни разу в жизни не побывал на Бородинском поле. Перед его обаянием не могли устоять светские дамы всей Европы, но в собственной семье он был всего лишь одной из «сторон» любовного четырехугольника. Оценки, данные историками личности и царствованию Александра I, настолько полярны, что лишь усугубляют ощущение недоговоренности. Леонид Ляшенко предлагает собственный взгляд на мотивацию поступков мятущегося императора, позволяющий приоткрыть завесу тайн его жизни и смерти.
